В ней - масса занимательных статистических данных. А главное - подсчитано изменение этнического состава 6 "казахских" губерний РИ в период с 1897 по 1914 год! Причем, что очень хорошо - казахи тут отделены от киргизов по разным методам, а русские, в свою очередь, приведены как русские в широком смысле (великороссы+украинцы+белорусы) - автор извиняется, что по дореволюционной статистике никак украинцев-колонистов из русской массы отцепить не может.
Смотрите сами. Казахи размножались сравнительно плохо:
Причины автор перечисляет, спихивая все на плохую имперскую власть с ее плохой медициной и эпидемиями, но не только на это:
При этом другие народы размножались чуть бодрее. Вот семиреченские дунгане и уйгуры:
А что до русских - то естественный прирост у коренного казачьего населения в регионе был тоже куда выше, чем у казахов:
Но основной прирост, разумеется, у славян давала колонизация. которая после 1906 года пошла лавинообразно:
Вот такие сумасшедшие цифры. В результате в 1914 году этнический состав 6 губерний выглядел вот так:
В Тургайской области рост численности русских составил почти 900%! Да, за 17 лет. Область мгновенно просто из сугубо казахской степи стала русским полем:
А вот динамика на карте. Ситуация на 1897 год:
Казахское море разбавляют казачьи территории и города. Ситуация спустя каких-то 17 лет:
Регион уже готов к нарезке по советских областям. Акмолинск, Кустанай, Актюбинск и т.д. - русские города посреди безумно растущего русского села. Темп пророста городского населения лишь немного был выше, чем у сельского, т.е. тут не в урбанизации, а именно в сельской колонизации дело.
При такой динамике (рост в 1.1-1.2 раза за 17 лет) казахов, в 1933 году их бы стало 4.5 млн на этой территории, тогда как русских при такой миграционной динамике (и большем естественном приросте) стало бы уже более 6 млн. Году к 1950му устоялась пропорция казахов и русских в целом по региону 1:2 и пошел бы демографический переход у всех примерно одинаково. Строго говоря, тут пропорция хоть 1:6 могла бы быть легко, сойдись на степи свет клином для России, но русские бы разъезжались бы дальше по инородческим землям, как минимум серьезно изменив этническую композицию Туркестана южнее Сырдарьи и Ташкента.
В реальности же советское славянское большинство стало возможным лишь благодаря страшнейшей катастрофе казахского народа, "голощекинскому голоду", когда половина казахов чуть ли погибла от голода или бежала в Китай. Если в 1926 в казахской автономии их было 3.6 млн, то к 1939 стало 2.3 млн в КазССР. На этом фоне и произошла советское освоение целины, плюс завоз кучи депортантов, то корейцев и немцев. На целину ехали уже не безграмотные набожные крестьяне дореволюционного образца, рожающие по 8 детей, а прошедшие через круги советского ада коллективизации колхозники, а то и горожане-энтузиасты. Тогда как выжившие и вернувшиеся сельские казахи, только начали раскочегаривать свой демографический потенциал. В итоге даже к 1989 казахов в КазССР было лишь 39%, то советские границы и этнократия свое дело сделали и тут. Казахстан покинуло свыше 3 млн. славян, немцев, татар...
В имперском же сценарии все, что можно распахать - к 1940-м бы распахали, казахи стали бы аналогом татар в Поволжье - многочисленный нормальный народ, но раскиданный по сплошному славянскому массиву по самый Иссык-Куль. Кочевой образ жизни бы быстро стал невозможным по причине нехватки земли, казахи бы стали земледельцами и горожанами, интегрируясь в единое русское пространство.
Сила великоросса в уменье покорять азиатские племена — просто непостижима, и указывает на великую роль русского народа при дальнейшем неминуемом его сближении с Азией. В Оренбурге, например, вы видите полное братство народов. В одной повозке едут киргизы или татары, везомые русским, в другой русских везет киргиз или татарин, говорят на всех нелитературных языках, все друг друга понимают, нигде не видно ни споров, ни недоразумений. Скачут на лошадях киргизы и башкиры, медленно переваливаются на верблюдах бухарцы и хивинцы; все это двигается, шумно разговаривает и живет свободно, не стесняясь, рядом с величайшим культурным народом, могущим сразу уничтожить все эти племена.
Когда увидишь среди азиатской толпы русского человека, то и в голову не придет, чтоб он играл тут какую-нибудь роль, и кажется, что азиаты господствуют в стране. В этом «кажется», может быть, и заключается секрет колонизаторского таланта русского народа.
Но что за рожи у этих азиатов! Этих страшных рож немало, их набираются тысячи, они образуют рядом с Оренбургом целый город палаток, домиков и кибиток, и как завоеватели разъезжают по его улицам. Татары среди этой толпы являются культурным и красивым племенем, полным достоинства и сознания своего положения. Не то чувствуете вы, смотря на русского мужика; везет он на своей клячонке толпу азиатов, и вы не увидите на его лице даже проблеска какого-либо сознания. Он не ведает, что, развозя этих азиатов, он совершает величайшую миссию, доступную человеку, — мирного приобщения к цивилизации диких людей.
«В нашей деревне, — рассказывал мне подвыпивший мужик на одной волжской пристани в ожидании парохода, — каждую неделю бывают драки и ни священник, ни становой ничего не могут поделать, потому что у нас четыре сословия: чуваши, мордва, татары и русские».
Так понемногу народы делаются сословиями и сближаются все теснее друг с другом.
На другой пристани в Ставрополе я ждал четыре часа самолетского парохода и мог свободно наблюдать беседу татар с русскими. Шел веселый разговор то по-русски, то по-татарски, и ясно было, что и те и другие не стесняясь говорили на обоих языках. А когда завиделся наконец давно жданный пароход и татарин сострил над ним по-татарски: «А все-таки ведь пришел», то все покатились со смеху вместе с попадьей, которая тоже понимала татарский язык.
Значит, стушевывается уже рознь, и между «сословиями» происходит более мелкое дробление, чтобы приготовить путь к полному слиянию.